" Не так подробно, Господи!" В.Павлова
Я уже почти придумал,почему мне должны повысить зарплату и как я донесу эту простую мысль до самого высокого начальства. Каким молодцом я зайду в высокий кабинет,толкнув дверь ногой...
Краем глаза я увидел как немолодая женщина в сбившейся на мокрый лоб шерстяной шапке тащит за собой по перрону станции "Комсомольская" две огромных сумки. Триумфальное шествие мысли прервалось. Я предложил помощь. Она почему-то расплакалась. Когда я приподнял одну из сумок, мне показалось понял -почему. Она весила никак не меньше 20 килограммов. Обычное вобщем то дело для станции у "трех вокзалов". Только "челноком" и мешочником она не была. Это сразу видно. Таких любят показывать по первому каналу в новостях с избирательных участков "из регионов". Бесхитростная она была, вот какая. Почему-то эта черта характера считывается в большом городе "на лету". Я сразу понял, что просто поднять сумки до конца лестницы и оставить ее там я не смогу. И пока мы шли к Ленинградскому вокзалу (она несколько раз порывалась меня отговорить) - одна сумка - на двоих, вторая - в моей притворявшейся мускулистой руке - она рассказала мне очень простую историю. Поскольку история прерывалась причитаниями "боже милостивый", "дай бог тебе...", "господи помилуй", ее как раз хватило до поезда "Москва-Мурманск".
Дочь пошла провожать приезжавшую погостить маму на вокзал. Сумки с подарками родне и снедью были собраны, утрамбованы и кое-как довезены до метро. Но в дороге слово за слово - две женщины обнаружили друг в друге то, что прощать ну никак нельзя. Ни старая женщина ни молодая уступить не смогли, и дочь, сказав,вероятно еще что-то колкое для верности и собственного спокойствия вслед, оставила мать у турникетов.
Мне так и видится, как пожилая, упрямо сжав губы, пропихивает свои два баула сквозь сопротивляющийся турникет, сзади матерятся опаздывающие домой горожане. А молодая, плюнув в сердцах, бормочет: " Иди иди, коза старая! Дура упрямая!", разворачивается и стараясь не оборачиваться на нелепую суетящуюся фигурку в людском море, уходит.
Мы не замечаем когда это происходит. Когда наши родители из богов и авторитетов вдруг превращаются в суетливых, многословных, вечно не вовремя со своей ненужнной заботой стариков. С жуткими бесплатными вставными зубами. Упрямо ветхой немодной одеждой, которую не желают менять на новую, сколько ни упрашивай и не пихай денег. С советами на любую тему и прямодушными вопросами, на которые не хочешь отвечать сам уже много лет. Они достают их из тех тайников, ключ к которым уже и не существует, а они - проходят сквозь двери и стены... И радость от встречи сменяется раздражением, затем тоской, затем... облегчением от расставания.
Мы переехали на другие улицы, в другие города и страны. Им не находится места в нашей сегодняшней жизни, кроме как в виде фотографии в рамке и воспоминаний из детства. Наши великие боги рухнули, они трогательны и жалки, их хочется окружить заботой, а они сопротивляются, им все еще нужно окружать заботой нас. А мудрость, которая с возрастом - она мимо, она навязчива и болезненна, назойлива и банальна. Самизнайки и отстаньбезтебяразбирайки впихивают "бесценный опыт" в своих пока не сопротивляющихся подрастающих детей и уверенны, что их минует чаша сия. И дети придут к ним за советом, а они, разгладив морщины на лбу, будут их потчевать мудростью, как чаем с ватрушками.
Ангел чужого запоздалого раскаяния привел меня на станцию, где я вобщем то не должен был оказаться в этот час и отвлек от пустых мыслей. Я уверен, она долго еще будет искать чем занять в этот вечер свою беспокойную совесть, молодая женщина. А пожилая плакала всю дорогу и благодарила меня за эту ничтожно малую услугу настолько несоразмерно горячо, что мне было стыдно. Знаете, она все твердила: "Только бы бог не наказал ее! Он ведь все видит, он должен наказать, а я не хочу чтобы наказывал.... Она ведь не со зла?" Конечно не со зла, сказал я ей на перроне,прощаясь у вагона.Так бывает иногда... со всеми. А Бог, как он может наказать, если вы ее так любите? Любовь сильнее гнева. Вы только не сомневайтесь, она уже пожалела обо всем. Я чувствую. Она позвонит. Обязательно... Счастливого пути! Обоим.
Мне это было нужно...
Краем глаза я увидел как немолодая женщина в сбившейся на мокрый лоб шерстяной шапке тащит за собой по перрону станции "Комсомольская" две огромных сумки. Триумфальное шествие мысли прервалось. Я предложил помощь. Она почему-то расплакалась. Когда я приподнял одну из сумок, мне показалось понял -почему. Она весила никак не меньше 20 килограммов. Обычное вобщем то дело для станции у "трех вокзалов". Только "челноком" и мешочником она не была. Это сразу видно. Таких любят показывать по первому каналу в новостях с избирательных участков "из регионов". Бесхитростная она была, вот какая. Почему-то эта черта характера считывается в большом городе "на лету". Я сразу понял, что просто поднять сумки до конца лестницы и оставить ее там я не смогу. И пока мы шли к Ленинградскому вокзалу (она несколько раз порывалась меня отговорить) - одна сумка - на двоих, вторая - в моей притворявшейся мускулистой руке - она рассказала мне очень простую историю. Поскольку история прерывалась причитаниями "боже милостивый", "дай бог тебе...", "господи помилуй", ее как раз хватило до поезда "Москва-Мурманск".
Дочь пошла провожать приезжавшую погостить маму на вокзал. Сумки с подарками родне и снедью были собраны, утрамбованы и кое-как довезены до метро. Но в дороге слово за слово - две женщины обнаружили друг в друге то, что прощать ну никак нельзя. Ни старая женщина ни молодая уступить не смогли, и дочь, сказав,вероятно еще что-то колкое для верности и собственного спокойствия вслед, оставила мать у турникетов.
Мне так и видится, как пожилая, упрямо сжав губы, пропихивает свои два баула сквозь сопротивляющийся турникет, сзади матерятся опаздывающие домой горожане. А молодая, плюнув в сердцах, бормочет: " Иди иди, коза старая! Дура упрямая!", разворачивается и стараясь не оборачиваться на нелепую суетящуюся фигурку в людском море, уходит.
Мы не замечаем когда это происходит. Когда наши родители из богов и авторитетов вдруг превращаются в суетливых, многословных, вечно не вовремя со своей ненужнной заботой стариков. С жуткими бесплатными вставными зубами. Упрямо ветхой немодной одеждой, которую не желают менять на новую, сколько ни упрашивай и не пихай денег. С советами на любую тему и прямодушными вопросами, на которые не хочешь отвечать сам уже много лет. Они достают их из тех тайников, ключ к которым уже и не существует, а они - проходят сквозь двери и стены... И радость от встречи сменяется раздражением, затем тоской, затем... облегчением от расставания.
Мы переехали на другие улицы, в другие города и страны. Им не находится места в нашей сегодняшней жизни, кроме как в виде фотографии в рамке и воспоминаний из детства. Наши великие боги рухнули, они трогательны и жалки, их хочется окружить заботой, а они сопротивляются, им все еще нужно окружать заботой нас. А мудрость, которая с возрастом - она мимо, она навязчива и болезненна, назойлива и банальна. Самизнайки и отстаньбезтебяразбирайки впихивают "бесценный опыт" в своих пока не сопротивляющихся подрастающих детей и уверенны, что их минует чаша сия. И дети придут к ним за советом, а они, разгладив морщины на лбу, будут их потчевать мудростью, как чаем с ватрушками.
Ангел чужого запоздалого раскаяния привел меня на станцию, где я вобщем то не должен был оказаться в этот час и отвлек от пустых мыслей. Я уверен, она долго еще будет искать чем занять в этот вечер свою беспокойную совесть, молодая женщина. А пожилая плакала всю дорогу и благодарила меня за эту ничтожно малую услугу настолько несоразмерно горячо, что мне было стыдно. Знаете, она все твердила: "Только бы бог не наказал ее! Он ведь все видит, он должен наказать, а я не хочу чтобы наказывал.... Она ведь не со зла?" Конечно не со зла, сказал я ей на перроне,прощаясь у вагона.Так бывает иногда... со всеми. А Бог, как он может наказать, если вы ее так любите? Любовь сильнее гнева. Вы только не сомневайтесь, она уже пожалела обо всем. Я чувствую. Она позвонит. Обязательно... Счастливого пути! Обоим.
Мне это было нужно...
-
-
03.03.2008 в 23:14-
-
04.03.2008 в 07:59Мы переехали на другие улицы, в другие города и страны. Им не находится места в нашей сегодняшней жизни, кроме как в виде фотографии в рамке и воспоминаний из детства. Наши великие боги рухнули, они трогательны и жалки, их хочется окружить заботой, а они сопротивляются, им все еще нужно окружать заботой нас. А мудрость, которая с возрастом - она мимо, она навязчива и болезненна, назойлива и банальна.
спасибо вам уже за это.
-
-
04.03.2008 в 10:48Сперва не хотелось писать, что пост до слез тронул, но ведь лучшая оценка художника - эмоции, которые он вызывает:-)
Спасибо:-)
-
-
04.03.2008 в 17:55-
-
20.04.2008 в 00:50-
-
29.06.2011 в 16:58"Ангел чужого запоздалого раскаяния...."
И мне это было нужно... прочитать.
Спасибо.
-
-
29.06.2011 в 18:59-
-
29.06.2011 в 23:11Чем дальше в
лес....дневник,тем больше живой человек проступает сквозь рассказчика....
-
-
29.06.2011 в 23:26-
-
29.06.2011 в 23:53Мне всегда интересен "Другой"....
Ибо, я могу ориентироваться, опираясь только насебя...
А мы все разные...
У Вас не так?
-
-
30.06.2011 в 23:26